Как уничтожали украинский Мариуполь - начало: эксклюзивное интервью офицера в отставке
Мариуполь. Многострадальный город-герой, находящийся в окружении уже почти три месяца. Город, который равняю с землей, уничтожают и пытаются полностью сломить сопротивление. Мало кто из тех, кому удалось выбраться из того ада, согласен рассказывать про увиденное. Однако нам повезло. Игорь Соловьев, житель Мариуполя, офицер СБУ в отставке, смог не только выжить, но и в кошмарных условиях сохранить свой разум, доброту и человечность. Он поделился с нами историей уничтожения украинского Мариуполя. Эксклюзивное интервью Игоря смотрите в видеосюжете журналистов «Днепра Оперативного».
Как вы узнали о том, что началась полномасштабная фаза российско-украинской войны?
- Мне позвонили коллеги с работы. Я так узнал. Но в основном многие мои знакомые, гражданские люди узнавали из средств массовой информации. На тот момент, именно, когда началась агрессия, началась война, в полпятого утра, у нас не было слышно каких-либо взрывов. Но это началось очень скоро. В восемь, в девять утра уже были слышны серьезные взрывы, именно со стороны ДНР, с востока. То есть левый берег, восточный микрорайон уже начался обстреливаться тогда уже серьезно.
Когда ситуация начала ухудшаться?
Начались обстрелы. Обстрелы дальних окраин города. Серьезные бои начались в Волновахе, потом в Сартане. Обстрелы велись со всего, чего только можно…. Оружие разных калибров. Обстреливали абсолютно все подряд. Поскольку эти выродки, по другому их не назвать, особенно со стороны ДНР… Не знаю… Они пришли мстить? Я не знаю чем, и как это вообще объяснить с общечеловеческой точки зрения, поскольку они совершенно не заботились о том, куда они стреляют и куда это все прилетает…Потому что уже и гибнут мирные жители… Все по нарастающей, поскольку группировка шла со стороны Бердянска, здесь со стороны ДНР, через Волноваху на Сартану. И вот так получилось кольцо. Собственно говоря, с чего началась блокада Мариуполя. Где-то в конце февраля Мариуполь уже находился в полной блокаде. И дальше, поскольку значительно превосходящие силы, и живой силы, и танков, и задействование артиллерии и авиации, кольцо начало потихоньку сжиматься. И поскольку оно начало сжиматься, все больше и больше прилетов стало именно в жилые сектора. Разрушалось все, буквально. Объекты инфраструктуры, магазины… Прилететь могло куда угодно. Начало уже приближаться к густонаселенным застройкам, многоэтажкам. Все вы видели, наверное, кадры… В район порт сити [попали], это торговый центр в Мариуполе. Который просто был уничтожен.
Если так идти по хронологии, то где-то на 4-й, 5-й день город был полностью обесточен. То есть были разрушены линии электропередач, и восстановить их не представлялось возможным. Поскольку там шли активные боевые действия, и ремонтные бригады не могли попасть туда. Полностью пропала связь…Что было очень, конечно [плохо]…. Информационный вакуум очень сильно бил по психике людей. Потому что люди не могли в данный конкретный момент знать, что, собственно говоря, происходит. Потом была уничтожена система подачи воды, потом газовая система, газотранспортная магистрали были разрушены, отключили газ, отопление… Тогда были снегопады, похолодания, собирали люди, мы в том числе, снег. Когда днем солнце немного пригревало, он немножко таял - подставляли ёмкости под водосточные трубы, набирая, таким образом, техническую воду.
Продуктовый магазин работал один. Там выставлялась охрана. Сначала там собирались очереди, по несколько сот человек… Это было очень опасно. И очередь нужно было занимать в шесть утра, а магазин открывался в половине десятого… И это надо было все выстоять под постоянными обстрелами. И военные руководили. Очередь стояла, а военные руководили - они слышали прилеты, они более профессионально это оценивали, они кричали “ЛОЖИСЬ”, вся очередь падала на землю, потом говорят “можно встать”. Вот так вот стояли в очереди. Каждый поход за водой это тоже был, по-своему, подвиг… Потому что все под обстрелами… Приходилось, были вынуждены, каждый день рисковать. Просто обстрелы не прекращались совершенно. Были паузы полчаса - час, может быть, это самая большая пауза. Постоянно [бомбили] со всех видов вооружений, и человек постоянно рисковал жизнью. Готовить кушать на кострах приходилось возле дома. Это всегда риск. В Мариуполе очень много людей погибло именно во время приготовления пищи. Поскольку осколочное что-тот прилетало, и очень многих людей косило, люди не успевали никуда убежать или спрятаться. Ну, вот, мне повезло… Были прилеты в очередь, когда люди стояли за питьевой водой. Сначала привозили это цистернами, централизовано, потом уже перестали, потому что это уже опасно стало. После этого уже не привозили воду. Один колодец был в частном секторе и одна криница немножко в другой части города это минут 25-30 пешком. В частном секторе минут 15. Ходили туда за питьевой водой.
Все это время Игорь жил в своей квартире в центре Мариуполя на втором этаже. С ним были его мама и кошка. На второй день полномасштабной фазы российско-украинской войны к ним переехали жить друзья, которые жили напротив мариупольского драматического театра.
С какими трудностями приходилось сталкиваться помимо бытовых?
- Многие, многие жаловались, и чисто психологически было очень трудно, многих приходилось успокаивать… Соседей, к примеру, которые пооставались в доме пережить ночь. Поскольку ложиться спать… И человек ложиться спать под психологическим грузом того, что он может не проснуться, поскольку может быть прилет чего-то тяжелого и… И вот так. Мама, например, моя натягивала шапку, такую теплую. Ну, оно и соответствовало, потому что в домах было 8-10 градусов тепла. И она как бы заглушала разрывы, поскольку канонада шла всю ночь, и только по дрожанию окон, и по покачиванию дома можно было определить, это далеко, это близко… Один раз повезло нам крупно, поскольку что-то очень крупнокалиберное прилетело прям во двор. Большая воронка, глубокая… Снаряд зашел, зарылся в землю, не разорвался. Повезло. Самой ударной волной, вокруг несколько автомобилей разрушило…
И еще потом был авиационный прилет, авиабомба. Она… Перекресток двух больших улиц… Она как раз легла чётко в перекресток. Получается впереди стоящий дом нас просто прикрыл. Это был удар страшной силы. Просто, вот, неимоверной… Поскольку балконы домов, которые выходили на взрывы, их просто вдавливало внутрь комнат. Там провода троллейбусные в узлы связывало - страшная сила это… Сбрасывалось именно, ну, ничего там рядом военного нет. Абсолютно. Это чисто жилой квартал. Этим ударом в двух десятках соседних домов вылетело все, что можно было выбить.
Как вам удалось выехать из города?
- Как-то, по каким-то слухам, в один день как-то собрались люди [другие] и сказали - мы едем. То есть написали большие плакаты… “Дети”. Но, опять-таки это те, у кого была такая возможность, у кого был автомобиль…
Мы не поехали. Я убедил ребят, что, давайте мы останемся. Ребята были на автомобиле. Моя машина стояла на стоянке, туда был прилет, и от машины не осталось ничего. Но ребята были на автомобиле.
Ваши друзья?
- Да, да. Их машина уцелела. И я сказал: “Давайте посмотрим, если эти люди не вернутся назад, тогда поедем мы. Если вернутся назад, то есть их где-то застопорят, и скажут «возвращайтесь назад», то тогда мы не будем лишний раз рисковать, поскольку, ну, дорога обстреливается, и это всегда очень большой риск - сходить в магазин или сходить за водой на криницу, многие не возвращались. Ну, люди не вернулись, и мы собрались и на следующий день поехали.
Как выглядел город?
Разрушений было очень много где-то в середине марта. Сильной бомбардировке подвергся район, где работал этот единственный магазин, в котором еще можно было что-то купить. И он сгорел полностью… Соседней многоэтажке досталось очень.
Пока мы ехали… Очень много трупов было. На улицах… Поскольку их просто некому было хоронить. Многие хоронили своих прям во дворах жилых домов… Поскольку, ну, уже не ездили ни скорые, никто их не забирал… А человека в комнате оставлять… Ну, и просто выходили во двор, прикапывали во дворе и делали такой крестик и хоронили так людей… В один их последних походов в магазин, еще до того как он был разрушен, я по дороге насчитал около десяти трупов, которые просто лежали на обочинах… Были такие, ну, с такими повреждениями, что и рассказывать об этом, собственно, в эфире не хочется.
По какой трассе и как вы добирались в Днепр?
- Дорога вдоль моря. Выезд на Мангуш, а с Мангуша уже в сторону Бердянска. Это, в принципе, тоже вдоль моря, а с Бердянска это уже дорога на Запорожье. Это уже в материковую Украину.
Мы выехали в десять утра, а в десять вечера мы были в десяти километрах от Бердянска. Чтоб вы понимали, от Мариуполя до Бердянска 80 километров. Вот, 70 километров мы ехали 12 часов.
Перед Бердянском, который до сих пор оккупирован, нашему герою пришлось заночевать. Прямо в машине, так как в городе начинался комендантский час. Около шести часов утра он продолжил свой путь в сторону материковой Украины. Конечным пунктом назначения был Днепр, где у Игоря живет сын.
Какие были трудности в дороге?
- Особенно трудностями это не назовешь, поскольку понемногу-то двигались, но каждый блокпост это унизительно было. Это везде эти проверки документов, выворачивание багажника… Это “Уто вы, чего вы, куда?” Это, с ухмылкой желание счастливого пути…
Все было рассчитано на то, чтобы морально человека унизить и психологически подавить. Вот. Вторую ночь мы уже провели в Запорожье. Нас там встретили волонтеры, определили нас в детский садик, накормили, напоили, уложили спать… Ребята в Запорожье нас отлично встретили, там мы, наконец, смогли заправиться и уже с Запорожья на следующее утро мы выехали в Днепр. Так вот дорога заняла 36 часов.
В Днепре Игоря встретил сын, который заранее нашел ему жилье. Сейчас у него в планах поправить здоровье и найти себе работу. После войны возвращаться в Мариуполь мужчина не планирует. Однако уверен, что украинские защитники смогут деоккупировать родной Донецк. И он, наконец, вернётся в свой город, который будет уже свободным.
Редакция «Днепра Оперативного» выражает отдельную благодарность переводчице спецпроекта – Яне Янсон.
Если вы хотите поддержать украинских военнослужащих в борьбе против российских захватчиков – реквизиты:
Благотворительная организация «Благодійний фонд «Фонд оборони країни»:
UAH UA603220010000026002290000620
USD UA723220010000026002290001180
EUR UA903220010000026001290001181
Support the Ukrainian military!
ChO «ChF «COUNTRY DEFENCE FOUNDATION»
UAH UA603220010000026002290000620
USD UA723220010000026002290001180
EUR UA903220010000026001290001181