Переселенные войной: Вадим Тимошенко после обстрелов в Харькове оказался в Днепре

Переселенцы, беженцы, люди, которые покинули свои дома из-за наплыва орды и вынуждены быть скитальцами. Редакция сайта "Днепр Оперативный" решила рассказать вам их истории.

Сегодня мы публикуем историю молодого парня из Харькова, которому пришлось бежать из родного города в Днепр. Он пережил попадание ракеты в свой дом, четверо суток в подвале с минимумом еды и совсем без сна, и жуткую поездку на вокзал по разрушенному городу. И несмотря на это, он сохранил жизнерадостный, позитивный настрой.

Первого нашего героя зовут Вадим Тимошенко. Ему 26 лет. Он родился и вырос в Харькове.   После окончания ВУЗА Вадим работал барменом, позже переводчиком. Буквально за несколько дней до начала полномасштабной фазы российско-украинской войны он приметил для себя новое, хорошее место работы. Однако его планам не суждено было сбыться.

Что вы делали, когда услышали первые взрывы?

Я жил в Харькове на Салтовке, это не далеко границы с Россией в направлении Белгорода. Там это (взрывы) было очень отчетливо слышно. Но, поскольку человек не может сразу идентифицировать что за звуки, первым делом, когда я проснулся, я подумал, что просто на улице какой-то сосед балуется петардами, что-нибудь такое. Ты первоначально всегда стараешься думать о том, что происходит что-то естественное. Что-то глупое, но естественное. Но в то же утро я, когда проснулся, думаю, надо пройтись в направлении кухни, попить воды, понять вообще, что происходит. И первое, что я увидел, это родителей, которые стоят уже одетые и уже собирают какие-то сумки. И я сразу понял, что происходит.

Мы просто перебрались в коридор, взяли какие-то вещи. Естественно, охватила страх, паника и полное непонимание происходящего. Мы хотели просто прийти в себя, отдышаться и понять, какие могут варианты развития событий, что нам вообще делать…

Какая была обстановка в городе в первые дни войны? 

В Харькове во многих районах города сирена в принципе не дотягивала и не работала. Там отбой воздушной тревоги — это настолько редкое явление, что чаще всего она длится весь день. Условно, на следующие дни, когда началась авиация, грады, истребители и прочее, прочее… Даже комендантский час начинается в три часа дня. Сейчас уже получше, но все же. Это я к чему – это все очень плотно происходит, и нет такого зазора, чтобы было безопасно выйти, и ты был уверен, что ты точно дойдешь до магазина.

Когда вы поняли, что из города нужно бежать?

Ни одна из попыток прорыва не осуществлялась, потому что они (российские военные) поняли, что все рассказы о том, что в Харькове встретят с цветами - это выдумка. Соответственно, после этого начались обстрелы уже жилых районов, инфраструктуры города… Ни о каких военных объектах речи и не шло. Мы постепенно начали наблюдать все эти картины… Фотографии, мои знакомые писали.. И мы… У нас было предчувствие что наш дом это не коснется, скорее всего, по тому что мы жили в пятиэтажном доме, со всех сторон окруженный высотными зданиями. И у нас было какое-то такое чувство что, вероятнее всего в наш дом не прилетит, но произошло все совсем не так. Потом, третьего числа, производились обстрелы градами и в наш дом, в наш подъезд и в еще один подъезд прилетело два снаряда. Повезло, что жители квартиры, куда прилетел снаряд, буквально за две минуты до этого решили спуститься в подвал. Никто не пострадал. Все целы, все хорошо. Мы на тот момент с моими родителями находились в коридоре. И решили, что нужно теперь точно перемещаться в подвал. Потому что эта уверенность в том, что в наш дом не прилетит, из-за того, что он, со всех сторон окружен многоэтажными домами, она рассеялась. Мы поняли, что это совсем не так.

Что случилось после того, как в ваш дом попала ракета?

В тот же день в той квартире, куда прилетел снаряд, чуточку позже начался пожар. А, надо сказать, что после прилетов моментально пропало электричество и мобильная сеть, поскольку еще один снаряд прилетел в подстанцию неподалёку от дома. И, когда начался пожар, у нас не было, банально, опции вызвать пожарных. И ни у кого вообще не ловила сеть, поскольку еще один снаряд прилетел в подстанцию неподалеку от дома. Очевидно, что по началу это большая паника, полное непонимание что делать… Последующие дни пребывания в Харькове, это четыре дня после прилета, что мы находились в подвале, мы поняли, что надо возвращать в жизнь все то, что было в нашей жизни до этого. Мы проводили эти четыре дня с нашими соседями по дому в подвале. 

То есть, вы все четыре дня безвылазно, фактически, сидели в подвале? 

Да-да-да! Были редкие вылазки… Наши соседи, одни из… У них была машина. В интервалы, когда было более-менее спокойно, выезжали, чтобы закупить продукты для всех остальных. Потому что пешком добираться никто не очень-то хотел… И вот эти дни, что мы находились в подвале, мы старались просто поговорить, просто о каких-то сторонних вещах, поиграть в карты, повспоминать какие-то истории, потому что, очевидно, мы прожили n-ное количество лет в одном доме, у нас есть совместные воспоминания, мы начали дозировано читать информацию… Не делать это в режиме 24/7, а стараться это как-то разбить… Два раза в день, к примеру, я читаю новости, поскольку числа пятого, спустя два дня после прилета, интернет и мобильная сеть все-таки появились… Буквально шестого числа я постепенно проводил эти диалоги (про выезд из Харькова) со своими родителями, потому что понимал, что самолично выезжать я не хочу. Я хочу, чтобы мои родители были в безопасности, я хочу, чтобы наш кот был в безопасности, потому что считаю, что бросать животных это очень неправильно и нерассудительно. И я потихоньку начал связываться со своими знакомыми…

Я пособирал примерно информацию, вообще, насколько это реально – выехать… Поскольку у нас такая проблема, например, что у моего отца машина была не на ходу на момент начала войны, поэтому мы не могли выехать на своей машине. Мы пытались понять, как мы можем это сделать по-другому. 

В итоге, Вадим и его родные решили попытаться уехать на эвакуационном поезде. До вокзала они добирались на такси. И это была первая «вылазка» за пределы двора за все время горячей фазы российско-украинской войны.

Как выглядел город?

По пути я видел массу расстрелянных, взорванных, разбитых машин, разбитых зданий. Тяжело это, конечно, описать… Надо сказать, что на тот момент это не было еще, прям, руинами-руинами… Но, тем не менее, очень больно, это прям сердце разбивает, когда ты видишь знакомые улицы, по которым ты ходил с друзьями, пил кофе, прогуливался, виделся со знакомыми, сидел, условно, где-нибудь неподалеку от площади и пил кофе. А здесь ты проезжаешь, видишь машину всмятку, выбитые стекла, как целые здания, возможно, разрушены… И сама поездка, должен сказать, очень напряжная… Потому что не все дороги проездные. Где-то стоят блокпосты, где-то дороги перекрыты большим количеством брошенных авто. И поездка занимает больше обычного. И каждая минута в дороге пугает все больше. Потому что ты едешь, и ты не понимаешь, не дай бог что-то начнется, а ты еще не в безопасности… И то, не сказать, что на самом вокзале я чувствовал себя очень безопасно...

Как вы оказались в Днепре?

Когда мы прибыли на вокзал, как я и говорил ранее, у нас не было конкретной точки, куда мы едем. Мы просто понимали, что Полтава, Днепр и Винница - это неплохие варианты. И один из моих знакомых уже обратился к ребятам из проекта КУСТ (Культурная столица, г.Днепр) и оставил мне их контакты, порекомендовал обратиться, если я поеду в Днепр. И так вышло, что первый поезд, который приехал и на который у нас была опция попасть, был как раз на Днепр. И очень яркое воспоминание… О том, что поезд только подали, мой отец докуривал сигарету, мы ждали под перроном. И люди поднимались по ступенькам, и я вижу, как люди идут обратно, бросают сумки вперед и пытаются максимально быстро вернуться обратно. И в этот момент я слышу, как над поездами пролетает истребитель. Я понимаю, откуда такая паника. Но все устаканилось… Где-то отдаленно мы услышали взрыв. Дождались, когда будет опция погрузиться в поезд, и отправились в Днепр.

На момент записи интервью Вадим находился в шелтере «КУСТ». Он относительно весел, бодр и приветлив. Парень уверен – его ситуация еще далеко не самая плохая. Он активно помогает как волонтерам, так и прибывающим беженцам. На будущее смотрит исключительно с оптимизмом. В нашей победе нисколько не сомневается!